Подари мне мечту - Страница 102

102

— Вы не могли бы уделить мне минутку, милорд? — нервно спросила она. Чтобы не впасть в истерику, ей постоянно приходилось твердить про себя, что Монтгомери преувеличил опасность и что весь двор не может знать о ее связи с Робом. По крайней мере Альварадо пока точно ничего не заподозрил, иначе она давно бы это почувствовала.

Супруги все еще объяснялись между собой по-французски, хотя граф постепенно осваивал английский язык, а Изабель с трудом могла произнести несколько слов по-испански.

Альварадо молча ждал. Его лицо всегда подавляло Изабель своей бесстрастностью. Но на какой-то миг их глаза встретились, и она с ужасом подумала, что граф все знает!

Его рука накрыла ее ладонь. Она и не заметила, как он встал и подошел вплотную, и поморщилась от неожиданности.

— С тобой что-то случилось, дорогая?

Изабель едва заставила себя поднять на Альварадо глаза и тут же отвернулась, опасаясь, что покажется ему слишком виноватой.

— Так что ты хотела сказать мне, дорогая?

Изабель в замешательстве подумала, что в его голосе проскользнула непривычно заботливая, покровительственная нота. Напрасно она так испугалась — это все Монтгомери со своими разговорами! Им с Робом нечего бояться! Они всегда были осторожны, особенно Роб! Изабель набралась духу и подняла голову, но так и не смогла ответить на вопросительный взгляд мужа.

— Я беременна, милорд.

Какое-то мгновение его лицо оставалось неподвижным, и внутри у Изабель все сжалось от страха. Но вот наконец он улыбнулся.

— Я так ждал этого дня!

— И я тоже! — пролепетала она. Жуткая, отвратительная ложь!

— Ничего удивительного, что в последнее время у тебя пропал аппетит. И когда у нас будет первенец?

Изабель заставила себя улыбнуться. Ее сердце трепетало в груди, как пойманная птица.

— Полагаю, через пять или шесть месяцев, милорд! Я еще не советовалась с доктором. Мне хотелось, чтобы вы узнали об этом первым!

— Ты, как всегда, очень предусмотрительна, Изабель. И я очень доволен тобой. Разве может мужчина мечтать о большем счастье? По-твоему, мы зачали наследника сразу после свадьбы?

— Сразу после свадьбы, — сдавленно прошептала она.

Он с улыбкой кивнул, вернулся к столу и налил два бокала белого вина.

— Изабель, нам следует выпить за нашего будущего ребенка и за тебя — мою прекрасную, умную, преданную жену.

Изабель дрожащей рукой приняла бокал, стараясь внушить себе, что его последние слова вовсе не содержали скрытый намек. Вот и Монтгомери называл ее умной! Альварадо предложил выпить еще и за благополучные роды, и за то, что она так скоро преподнесет ему наследника, и за то, чтобы у них непременно родился мальчик. Вино обжигало Изабель, как уксус.

Она всю жизнь мечтала о материнстве, но не о таком, как сейчас. Когда на сердце лежит тяжелый камень вины и отчаяния.

Изабель всегда была честной и искренней и в мечтах о будущем видела себя верной, любящей супругой. Как она дошла до такого предательства? По крайней мере он ничего не знает. Альварадо убил бы ее на месте, если бы заподозрил в измене.

Альварадо между тем допил вино и с улыбкой сообщил:

— Ну что ж, моя дорогая, пожалуй, пора!

— Что пора? — опешила Изабель.

— Пора тебе отправляться в Испанию! Моему сыну пристало увидеть свет в Кастилии, в доме его предков. — Он отсалютовал Изабель опустевшим бокалом и продолжил: — Мы снарядим корабль, как только ты посоветуешься с доктором и сообщишь мне, что все идет хорошо!

Изабель уставилась на него, не веря своим ушам. Ей придется оставить двор? Отправиться в Испанию? Сейчас? А как же Роб?!

— Я постараюсь приехать к тебе, как только завершу свои дела при дворе. Надеюсь, это случится до рождения ребенка.

Но Изабель все еще не желала смириться с тем, что услышала. Расстаться с Робом? Нет, ни за что на свете!

— Милорд, но я так довольна здешней жизнью, и мы устроены с такими удобствами…

— Не пройдет и недели, как ты поднимешься на корабль, это я тебе обещаю. Можешь начинать укладываться. — Альварадо вернулся за стол.

Разговор был окончен.

24 декабря 1554 года

«Мой дорогой Роб!

Мое сердце разрывается от тоски по дому и всему, что я любила! Ах, Роб, у меня нет слов, чтобы выразить все отчаяние и ярость, которые внушает мне эта холодная пустынная жуткая земля! Никогда, никогда она не станет мне домом! Я живу здесь уже два месяца и обмираю от страха при мысли, что мне суждено провести здесь всю жизнь и быть похороненной в этой унылой пустыне.

Меня окружают слуги, чей язык мне непонятен, и только Хелен может утешить меня да ребенок, которого я ношу под сердцем.

Представь, я не могу объясниться даже со здешними докторами! Надеюсь, что их ужимки означают, что все идет нормально, и не нахожу себе места от горя. Я так скучаю по нашим встречам!

Только о тебе я и мечтаю! Ты навсегда останешься в моем сердце и моих мыслях! Как бы мне хотелось вернуться домой, чтобы снова увидеть тебя! Супруг мой, любимый мой, я чувствую себя погребенной заживо в этих мрачных каменных стенах! Прошу тебя, посоветуй мне, что делать? С нетерпением жду твоего письма.

Твоя любящая кузина, твоя навек, Изабель».

21 февраля 1555 года

«Моя драгоценная кузина!

Как давно мы виделись с тобою в последний раз! Мне так не хватает тебя, твоего смеха и твоих ласк! Как ты живешь, дорогая моя Изабель? При дворе стало известно, что ты чувствуешь себя прекрасно, и это обрадовало меня сверх всякой меры. Я так беспокоюсь о тебе и о ребенке, которому предстоит появиться на свет!

Не могу не поделиться с тобой новостями, поскольку именно они занимают мои мысли в последнее время. Королева чувствует себя хорошо и готовится к родам, а Филиппу не терпится скорее отправиться воевать, и это не прибавляет ей хорошего настроения.

102